Чайник.

Пока Беер Шева останется в Израиле, а Израиль на Востоке, главной достопримечательностью нашего города будет рынок. Не беда, что там немного грязно, наплевать, что его ароматы не очень соответствуют благовониям восточного базара из сказок Шехезады,- рынок есть рынок. Шум, гам, кутерьма, на прилавках,- сумашедшая радуга,- короче говоря,- весь мир в одном флаконе. С утра до вечера гудит многоголосье, с рассвета базар кричит, шумит, ворочается, точно огромный дракон, стерегущий свои неичеслимые сокровища… Но даже у этого, тысячеголового змея,- сердце одно, и размещается оно в лавочке старого Хаима. Хаим не стар,- он древен, я уверен, что если бы захотел, он мог бы припомнить как Ривкеле, молодая жена Ицхака, покупала у него свою  первую сковородку, но ему недосуг заниматься воспоминаниями, нужно работать, делать дело. Вот заглянул в его лавочку какой-то старичок.

-Хозяин, у вас нет электрического чайника?

-Ой вей! Вам нужен чайник… Послушайте, до чего мы дошли, такой уважаемый человек не имеет чайника!

-Простите, мы разве знакомы?

-Нет, но разве нужно быть знакомым, чтобы узнать хорошего человека! У меня есть для Вас замечательный чайник! Это не чайник, а песня!

-Мне не нужна песня! Мне нужен обыкновенный чайник, кипятить воду.

-Что Вы говорите! Хорошая песня может вскипятить не только чашку воды, от нее вскипает сердце! Сейчас я покажу Вам чайник, и Вы поймете, что вы его нашли!

Старик скрывается в полумраке своей лавочки, и наконец выходит с диковинным медным сосудом. Конечно, это чудо вполне можно использовать для заваривания чая, но честное слово, куда больше оно похоже на аппартаменты парочки джинов.

-Нет, -вздыхает посетитель,- Мне нужен электрочайник.

-Ничего страшного,- успокаивает его Хаим,- Вы так близки моему сердцу, что если вы купите это чудо, я просто подарю Вам электроплитку. Замечательную плитку, с совершенно новой спиралью!

-Да нет, мне нужно что бы все было вместе,- и чайник и нагрев…

-Ой, ну что Вы такое говорите! Такой мудрый человек, а говорит такие глупости! Поймите, что если Вы купите все вместе, а потом или нагрев перегорит, или чайник потечет,- то Вы должны будете и выбросить все вместе! Вы что, не боитесь опять остаться ни с чем? Это ведь просто смешно, такой уважаемый человек, хочет остаться с поломанным чайником…

-Но, понимаете, мне нужен…

-Послушайте старого человека, я лучше знаю, что Вам нужно. Возмите это, и Ваша жена расцелует Вас, как в день свадьбы…

-У меня нет жены…

-И не удивительно! Какая порядочная девушка согласится выйти за человека, у которого нет такого чайника! Купите, и все красавицы Израиля будут умолять, чтобы Вы взяли их в жены!

-Нет, не хочу, он какой-то старый…

-Старый? А зачем вам это пластмассовое новье? Старый чайник,- как верный друг,- он не сломается в самый ответственный момент… Ну давайте представим, приглашаете Вы на чашечку чая прелестную соседку…

-Мои соседи пьют чай у себя дома…

-Конечно! У вас же нет чайника!

Покупатель тяжело вздыхает… Он, похоже уже сам не знает, что у него есть, чего не хватает, и зачем он вообще пришел на базар…

-Впрочем, не хотите,- как хотите… Но знайте, что тогда я продам Ваш чайник Шмулику, и  Вам останется только завидовать! Но Вы сами виноваты…

-Да я не спорю, это очень хорошая вещь… Вот только больно уж она старомодная…

-Это антик,-нежно сообщает старик,- Но вы, наверное сторонник всех этих новомодных штучек… Ладно, я продам Вам простой, пластмассовый чайник, пусть в доме у Вас будет радость,- заботливый хозяин снимает с полки обыкновенный белый электрочайник,- Вы такой хотели?

-Да, именно этот!,- и счастливец исчезает в базарной толчее со своей покупкой, а пока он бежит между соседних лавочек, заставленных бесчисленными близнецами его драгоценного приобретения, старый Хаим осторожно, словно хрупкую вазу, поднимает медного уродца и уносит его в таинственную глубину своей лавочки, а когда выходит у прилавка уже стоит молодая девушка.

-Хозяин, мне нужна небольшая кофемолка…

-Для такой красавицы и умницы у меня есть все!,-  продавец вновь исчезает в недрах своей сокровищницы, и возвращается с большой ручной мельницей, в которой, наверное, еще бабушка Раби Акивы перетирала ячмень для лепешек. 

 

-